Но сначала об авторе - она этого заслуживает. Келли Макгонигал приобрела известность как автор многочисленных статей и нескольких книг в сфере "научной помощи" ("science help") - сфере прикладной науки, которая разбирает конкретные способы того, что мешает человеку достичь своих целей и что ему может помочь. В 2000-х гг. Макгонигал запустила свой курс в Стэнфордском университете на тему "Наука о силе воли", который со временем стал одним из самых популярных.

Келли Магонигал - экспериментатор, поэтому в самом начале книги она призывает отнестись к тексту, как к эксперименту над собой, и обдумать все теоретические гипотезы на примере одного Вашего собственного испытания силы воли. Это может быть попытка бросить купить, или умение найти время для учебы, контроль собственных эмоций или ограничения в еде. У каждого есть свои слабости.

Умение сказать "Я буду" и "Я не буду", безусловно, два самых важных рычага в использовании силы воли. Но есть еще одна важная сторона - "Я хочу". Если быть точнее, способность помнить, чего вы действительно хотите. Вероятнее всего, Вы бы предпочли полистать инстаграм или ленту новостей ВК в свое свободное время, нежели чем открыть Quizlet и повторить новые слова. Здесь Вам должно помочь Ваше воспоминание о том, что больше всего Вы хотите поступить в зарубежную магистратуру или получить более интересный проект по работе. Чтобы владеть собой, нужно знать, что для вас по-настоящему важно. Это сила «Я хочу».

Эволюция, чудесная штука, подарила нам специальный отдел мозга для контроля собственных желаний. Префронтальная кора – обширный участок нервных угодий прямо на уровне лба и глаз. У человека со процессом эволюции префронтальная кора разрослась, увеличились ее связи с другими зонами мозга. Из всех биологических видов у нас данная область занимает самый большой процент от всей поверхности мозга: это одна из причин, по которой ваш пес не делает запасов на черный день.

Когда легче валяться на диване, ваша префронтальная кора заставляет вас пожелать подняться и побегать. Когда легче сказать десерту "да", ваша префронтальная кора вспоминает причины, по которым вместо него лучше заказать пустой чай. И если легче отложить дела на завтра, именно префронтальная кора помогает вам открыть файл и поработать.

Наука подсказывает нам: стресс – враг силы воли. Многие убеждены, что лишь нагрузки заставляют нас работать, и зачастую ищут способы их увеличить: ждут до последней минуты, критикуют себя за леность и непослушание – лишь бы себя подстегнуть.

Биологические основы стресса и самоконтроля просто несовместимы. Стресс провоцирует вас сосредоточиться на сиюминутных, краткосрочных целях и результатах, но самоконтроль требует перспективы. Научиться лучше справляться со стрессом – одна из наиболее важных задач для укрепления силы воли.

К слову, в своем бестселлере "Легкий способ бросить курить" Аллен Карр уже рассказывал об этом замкнутом круге: мы испытываем стресс - выкуриваем сигаретку, потом корим себя за то, что выкурили сигаретку, в следствие чего теряем силу воли и закуриваем снова, чтобы замять этот стресс. И так во всем.

Если Вы были внимательны на уроках географии, то помните, что природные ресурсы планеты Земля делятся по типологии на исчерпаемые и неисчерпаемые, возобновляемые и невозобновляемые. Например, нефть - исчерпаема и не возобновляема (ее можно добывать, но больше ее не станет) , а древесина - исчерпаема, но возобновляема (деревья можно вырубать, но можно и сразу сажать новые). Так вот сила воли, оказывается, исчерпаемый, но возобновляемый ресурс.

Мозг – это не мышца, а совсем другой орган, он устает от повторяющихся действий. Нейробиологи обнаружили, что с каждым использованием силы воли система самоконтроля в мозге замедляется. Так же как могут отказать ноги уставшего бегуна, ваш мозг, похоже, лишается сил. Самоконтроль – энергозатратная задача для мозга, а наши внутренние энергетические запасы ограничены: в конце концов, не поставим же мы себе капельницу с глюкозой в префронтальную кору.

Однажды Принстонские психологи Бенуа Монин и Дейл Миллер взялись за исследования в области стереотипов и принятия решений. В начале им задавались вопросы нравственно-ценностного харктера по типу: "Должны ли женщины исключительно быть домохозяйками" или "Афро-американцы работать только на неруководящих позициях". К счастью, все студенты яростно отвечали "нет, ни в коем случае", подчеркивая свою демократическую и гуманистическую гражданскую позицию.

После тем же студентам предлагали решить, кого принять на работу. Требовалось оценить ряд кандидатов (мужчин и женщин) на высокооплачиваемую должность в привычно мужской отрасли (строительство или финансы). Вроде бы результаты очевидны, особенно в случае студентов, отвергших сексистские утверждения. Разумеется, они не будут ущемлять интересы квалифицированных женщин. Но принстонские исследователи обнаружили прямо противоположное. Участники, категорически не согласные с явно сексистскими утверждениями, чаще благоволили мужчинам. Тот же принцип сработал, когда ученые спрашивали студентов о расистских взглядах, а потом давали возможность дискриминировать расовые меньшинства.

Эти исследования для многих стали шоком. Психологи долго считали, что, выразив свои убеждения, человек склонен действовать в соответствии с ними. В конце концов, кто хочет чувствовать себя лицемером? Но принстонские ученые обнаружили исключение в нашем привычном желании быть последовательными.

Студенты, которые отвергли очевидно сексистские или расистские утверждения, ощутили, что исполнили свой нравственный долг. Они доказали себе, что не являются сексистами или расистами, но это подготовило их к тому, что психологи называют нравственной поблажкой. Совершив доброе дело, вы, как правило, довольны собой. И как следствие, больше доверяете своим порывам – а зачастую это позволяет «плохие» поступки. В данном случае студенты так возгордились одним этичным выбором, что потеряли бдительность и приняли неэтичное решение. Они были гораздо более склонны прислушиваться к своим импульсам и не задумывались, соответствует ли их ответ более высокой цели – быть справедливыми. Не то чтобы они хотели ущемить чьи-то права, просто они позволили первому блестящему поступку ослепить их – в ущерб последующим.

Нравственные поблажки разрешают нам не только поступать дурно, но и отказываться от добрых дел. Например, люди, которых сначала спрашивали о случаях их былой щедрости, жертвовали на благотворительность на 60 процентов меньше тех, кому не напоминали об их прошлых добрых поступках.